Предсказывать будущее могут не только всевозможные гадалки, но и каждый из нас. Все дело в том, что есть три подхода к будущему: можно просто сидеть и ждать, можно сохранять то, что есть, и жить в этой старой парадигме, а можно представлять, каким мы хотим видеть будущее, и делать его таким.
– Тенденции в образовании, можно сказать, разнонаправленные. В школах пока все довольно грустно: стандартные модели, применявшиеся много лет, уже не работают, потому что мир изменился – очень много вызовов. Но поскольку система образования сложная и многокомпонентная, у нее пока не очень получается под это подстроиться. Но не все так плохо – уже появляется огромное количество образовательных стартапов. И это очень здорово, потому что приходят люди из разных сфер. Они не боятся, экспериментируют, приносят технологии, знания, опыт из других сфер и пытаются применить в образовании. Таких успешных проектов очень много. Они связаны и с компьютерными технологиями, где детей учат программировать, это и робототехника, и гуманитарные образовательные проекты. И еще одна тенденция – обучение так называемым умениям XXI века. Образование сейчас – это не только и не столько знания. Ведь их сейчас накоплено огромное количество. Если в XVII–XVIII веках человек мог быть специалистом во многих областях знаний, то сейчас это невозможно и не нужно. Сейчас нужно совсем другое: уметь найти нужную информацию, проанализировать ее критически, обработать и использовать. И вот этому нужно обязательно учить. Отмечу еще одно направление. Это «геймификация», или «игрофикация», – привнесение игры в образование. Собственно, она всегда там была, но только на более младших уровнях, а сейчас используется уже даже со взрослыми. И это тоже очень важно, потому что в процессе игры мы действуем, мы что-то делаем, а самое лучшее обучение происходит в практической деятельности. Если просто прослушать лекцию, то мы запомним примерно 10–20%, а если мы это практически проживем, если это станет нашим опытом, то мы запомним уже 80–90% информации.
– С чем связаны проблемы современных школ?
– Наверное, с попыткой все унифицировать. Легче управлять тем, где все одинаково. Когда каждый идет в своем направлении, это довольно сложно именно для руководства. Когда я училась в школе, было время экспериментов, и нам разрешили практически свободный выбор предметов. То есть был какой-то обязательный набор: русский, математика, история, литература и так далее. По-моему, около двадцати часов в неделю. А еще десять часов нужно было набрать. Это был одиннадцатый класс, и для меня было великое счастье, что я смогла не изучать ни физику, ни химию, ни биологию, а посвятить себя географии и иностранному языку – тем предметам, которые мне нужны были по специальности. Сейчас у ребят, к сожалению, такой возможности нет.
– А мне кажется, это палка о двух концах. Знаю пример из жизни, когда школьница говорила: «Отстаньте от меня со своей биологией!» А потом пошла в медицину…
– Совершенно верно, но нужно понимать, что невозможно впихнуть в школьную программу все знания, которые нам в жизни пригодятся. И поэтому сейчас наблюдается еще одна тенденция – сквозное обучение через всю жизнь, lifelong learning. Когда у нас есть возможность продолжать обучение уже во взрослом возрасте в зависимости от того, что нам нужно. Надеюсь, что в образовании будущего, скорее всего, будет именно так. Будет какая-то база – конечно, нам нужно научиться читать, писать, считать, познакомиться с какими-то вехами истории. А дальше уже не то чтобы специализироваться, но выстраивать свою индивидуальную образовательную траекторию в зависимости от способностей и интересов. Но могут сказать: «Мы не знаем, какие у нас интересы». А вот для этого нужно много всего попробовать, но попробовать не так, чтобы сидеть на химии по нескольку лет в школе, а попробовать полгода-год ею позаниматься, посмотреть, получается или нет. Если интересно, то продолжать, если не получается –попробовать что-то другое. И так через всю жизнь. Я, например, постоянно учусь. Интересно ходить на лекции, которые, может, непосредственно не связаны с моей работой, – например, по истории архитектуры, по истории скульптуры. Интересуюсь искусством. Казалось бы, совсем другая область, тем не менее это все накапливается, перерабатывается и в совершенно неожиданный момент используется.
– В чем состоит ваша работа?
– У меня два направления деятельности: теоретическое и практическое. В лаборатории социокультурных образовательных практик мы думаем о том, как связать школы и социокультурную деятельность, то есть музеи, библиотеки, парки, вообще инфраструктуру города. Также я являюсь основателем и директором компании «Квестигра», где мы этой же работой занимаемся на практике. Придумываем занятия, экскурсии и образовательные квесты. В прошлом году делали большой проект по финансовой грамотности. Сами очень глубоко с этой темой познакомились и придумали три игры, которые в очень простой и ненавязчивой форме позволили продемонстрировать ребятам, почему важна финансовая грамотность и какие самые основные вещи они должны понимать. Например, когда вам дают договор, не надо его сразу подписывать, надо его сначала прочитать. Вообще, финансовая грамотность – это умение читать, считать и критически относиться к информации. Мы придумываем, как в увлекательной, интерактивной игровой форме дать ребятам даже сложную информацию.
– Чтобы построить в будущем идеальную образовательную модель, какие умения и таланты потребуются от педагогов?
– Здесь придется, наверное, педагогам совместить свою работу с компьютером, с информационными технологиями. Такая работа уже ведется. Есть несколько образовательных стартапов, которые собирают информацию о том, что происходит в городе для детей: какие есть занятия, лекции, экскурсии, репетиторы. Все это аккумулируется, перерабатывается. Изучается психологический профиль ребенка. И дальше два этих блока информации совмещаются, и можно подготовить индивидуальные рекомендации, куда пойти и что попробовать. И здесь подключается тьютор, который помогает выстроить родителям и ребенку индивидуальную образовательную траекторию.
– Какие новшества хотя бы точечно можно уже применять в рамках общеобразовательной школы?
– Выбор предметов. Профилизация есть уже в некоторых школах, когда дети изучают углубленно некоторые предметы. Но, мне кажется, это нужно дальше развивать. Нужно менять модель работы на уроке. Учитель как репродуктор и пересказчик учебника уже неинтересен ребятам, и смысла в такой работе нет. Скорее учитель должен стать модератором, организатором дискуссий, руководителем и вдохновителем проектов. На уроке нужно все-таки максимально заниматься активной деятельностью, а не деятельностью по слушанию и смотрению на учителя. Третье направление – это групповая работа. Причем желательно, чтобы группы перемешивались, дети были разных возрастов. И это необязательно будет менторский подход. И третьеклассник может предложить одиннадцатикласснику какие-то свежие идеи, свой взгляд. Это то, что можно сделать уже сейчас.
– Была свидетелем ситуации, когда пожилой человек рассказывал о чем-то подросткам и сказал: «Запоминайте, пока мы живы». На что ребята ответили: «Зачем нам запоминать? У нас скоро повсюду wi-fi будет». Оправдан ли такой подход? Нужна ли нам все еще память или можно положиться на wi-fi?
– Память нужна, мне кажется, потому что без памяти не очень хорошо работает воображение. Но и с ребятами отчасти соглашусь, невозможно запомнить все. Важно зафиксировать. Тот рассказ, который этот человек хотел передать, наверное, нужно записать, сохранить, чтобы можно было к нему обратиться. И замечательно, что сейчас есть такие проекты, многие музеи этим занимаются. У нас вот, например, есть музей истории ГУЛАГа, и пока еще живы люди, которые это помнят, они собирают такой большой видеоархив. В какой-то момент я поняла, что Москва моего детства исчезает, и мне хочется зафиксировать, какой она была. Я стала брать интервью у своих одноклассников: расспрашивать, что они помнят о школе, о нашем районе. Мне кажется, это важно.
